CASTLE.PRI.EE

Записи с меткой «оспа»

Рассмотрим эпидемию оспы в Москве 1771 — 72 годов, замаскированную под «эпидемию чумы». В статье «Династические заморочки» было выяснено, что в мировую историю была вставлена временная цепочка длительностью 69 лет. Вероятно, что эпидемия оспы была в 1840 – 1841 годах.

igor-grek в своём исследовании пишет: Весной и летом 1763 (1832) года англичане успешно применили оспенное бактериологическое оружие массового поражения против индейцев.

В 1768 (1837) году в Петербурге, получив секрет прививки от оспы, Голштейн-Готторпская ветвь Ольденбургской династии провела поголовное оспопрививание. Это сделал прибывший из Англии врач Димсдейл. Предполагается, что в Петербурге в это время правила Екатерина II.
По подсчётам Димсдейла только в Петербурге, инокулировались около 140 аристократов.

1 сентября 1763 (1832) году Екатерина II подписала манифест об учреждении в Москве «Сиропитального Дома» (Воспитательный дом), в котором с 1768 (1837) года проводились эксперименты на сиротах по оспопрививанию. А 17 ноября, накануне обнародования манифеста об объявлении Россией войны Оттоманской Порте, Екатерина II с удовольствием описывала в письме к графу И. Г. Чернышеву результаты своей блестящей победы: «Ныне у нас два разговора только: первой о войне, а второй о прививании. Начиная от меня и сына моего, который также выздоравливает, нету знатного дома, в котором не было по нескольку привитых, а многие жалеют, что имели природную оспу и не могут быть по моде». Разумеется, в войне с Турцией эпидемия оспы появилась под названием «чума».

Аналогично англичанам, проводившим опыты на детях-сиротах Сент-Джеймского приюта, медики Екатерины-2 проводили опыты на младенцах-подкидышах в московском Сиропитальном доме.

В декабре 1770 (1839) года первые больные «язвой» появляются в военной гошпитали в Лефортово, что всего в пяти километрах выше по Яузе от московского Воспитательного дома.

В 1768 — 74 (1837 — 1843) годах питерские Романовы-Ольденбургские ведут очередную войну с Турцией. Во время боевых действий в Молдавии и Валахии вспыхивает эпидемия будто бы «чумы», но мы-то сейчас понимаем, что это было очередное применение оспы в качестве оружия массового поражения и распространяли заболевание военные медики Екатерины II.
Естественно, в открытую об этом никто не заявлял, поэтому и пишут, что на медика Густава Орреуса была возложена борьба с чумой в Молдавии и Валахии, а в 1771 (1840) году он был послан для той же цели в Москву.

Горелова Л.Е. из Московской медицинской академии имени И.М. Сеченова прозорливо пишет: «Так, чума, не раз появлявшаяся на границах Российского государства, редко достигала внутренних районов, особенно Москвы и Петербурга. Исключением стала чума в Москве 1771 – 73 (1840 — 1842) годах. Тогда русские войска вступили в Молдавию, где вспыхнула чума. Теперь можно только предполагать: была ли это случайность или специальная «бактериологическая диверсия». Современники писали: «Мор распространялся как пламя, гонимое ветром». Судя по всему, военные медики Екатерины II прекрасно понимали, что это оспа, иначе обязательно хоть где-то был бы упомянут специальный защитный костюм «чумного доктора», хорошо известный ещё со средневековья.

Чума распространяется преимущественно через укусы различных блох, заражённых чумной палочкой и такой костюмчик очень хорошо подходит для защиты от них.
Но медики поступали совсем наоборот! В статье Гореловой читаем: «Будучи активным членом Комиссии для предохранения и врачевания от моровой язвы, Д.С. Самойлович испытывал на себе дезинфицирующее действие различных средств. А для того, чтобы доказать эффективность окуривания, одевал на себя одежду, снятую с погибших от чумы больных». Это демонстрация своего иммунитета к оспе. Ведь иммунитет от чумы отсутствует и такому бравому доктору было бы достаточно одного укуса чумной блохи. Все медики прекрасно пережили несколько эпидемий «чумы» и каждый опубликовал книжку, в которой доказывалось, что это была именно чума. Вот такие живучие, писучие и вручие врачи подобрались.
Надо добавить, что отсутствовали признаки смертности от «чумы» сановников Екатерины II, в её войсках. А вот народные массы прекрасно дохли от этой «чумы», как мухи от пестицидов.

24 марта 1771 (1840) года Екатерина II издаёт в Петербурге указ об организации впервые в практике России кладбищ — специализированных мест массовых захоронений, задолго до того, как в Москве распространилась эпидемия.

Первым сделал вывод об эпидемиологической опасности появившегося в московской «военной гошпитали» заболевания, профессор этого госпиталя К.О. Ягельский. В своём рапорте в московскую полицеймейстерскую канцелярию от 9 марта 1771 (1840) года он об этом писал так: «…из всех обстоятельств видно по прилипчивости к другим, и что от неё многие умирают, вредна, о сём никакого сумнения не имею, в чём и рапортую».

Все найденные источники утверждают, что эпидемия «чумы» в Москве вспыхнула летом 1771 (1840) года. В августе ежедневно умирали сотни людей, а в сентябре — уже около тысячи. Пик эпидемии пришёлся именно на сентябрь-ноябрь, когда погибло около 40 тысяч человек из 60 тысяч, умерших за всю эпидемию.

То, что всего лишь через две недели после первого сигнала Ягельского, уже был издан указ Екатерины II от 24 марта 1771 (1840) года об организации массовых захоронений, может свидетельствовать только об одном, что ей дали сигнал о том, что «процесс пошёл» и она дала команду подготовиться. То есть рукотворный характер эпидемии оспы и тогда по понятным причинам маскировался.

Упомянутый указ от 24 марта 1771 (1840) года вообще-то знаковый, фактически с него должно отсчитываться начало кладбищенского дела в России. До этого в стране умерших хоронили рядом со своими домами (вот откуда традиция перед захоронением приносить умерших в дом), непосредственно в церквях или около них. По указу Екатерины II возбранялось хоронить умерших от чумы в черте города и повелевалось «отвести для них особые кладбища за городом и построить на оных на первый случай хотя бы небольшие деревянные церкви».

Точкой отсчёта организации кладбищ считают указ Сената от 17 ноября 1771 (1840) года, появившийся одновременно с решением вопроса об отозвании Григория Орлова в Петербург. Факт организации Григорием Орловым впервые многочисленных специализированных кладбищ в Москве ещё в сентябре-октябре 1771 (1840) года подтверждает наличие у него чётких инструкций и выполнение им мартовского указа.

В документах того времени вызвавшее эпидемию заболевание называлось «язвой» или «моровой язвой». Диагноз «чума» появился позже. Сначала в трудах Самойловича, изданных на французском языке в Париже, а затем на русском языке Шафонского (является единственным исключением для медицинских трактатов). Также подобные трактаты создали прочие врачи — Орреус, Ягельский и другие.

Прививка от оспы создаёт пожизненный иммунитет, хотя сейчас для надёжности рекомендуют хотя бы одну ревакцинацию. От чумы до сих пор отсутствует надёжная вакцина. Первую вакцину сделал Хавкин в начале 20 века.

Екатерина II отправляет на смерть (вакцина отсутствует) в очаг эпидемии «чумы» своего фаворита Г. Г. Орлова и почти все свои отборные лейб-гвардейские войска. 21 сентября 1771 (1840) года «Видя прежалостное состояние города Москвы, и что великое число народа мрёт от прилипчивых болезней», Екатерина II манифестом объявила о посылке в Москву «персоны, от нас поверенной», графа Орлова, избранного «по довольно известной его ревности, усердию и верности к нам и отечеству». Орлову давалась «полная мочь»; ему должны были повиноваться все учреждения, он «имел вход» в Сенат Московских департаментов, он знал волю императрицы, «чтоб прекратить, сколько смертных сил достанет, погибель рода человеческого».
В день издания манифеста 21 сентября была распутица, но Орлов выехал в Москву и 26 сентября был уже там. Граф Орлов сам «умолял» императрицу послать его в Москву. «Я согласилась, — писала Екатерина II, — на такой прекрасный и усердный его поступок, хотя это мне и очень больно в виду опасности, которой он подвергается». Накануне отъезда Орлов имел разговор с лордом Каткартом: «Все равно, есть ли чума, или её нет, — говорил он, — во всяком случае, он выедет на следующее утро; он давно с нетерпением ожидал случая оказать существенную услугу императрице и отечеству; он убеждён, что главнейшее несчастие в Москве состоит в паническом страхе, охватившем жителей, и в беспорядке и недостатке правительственных распоряжений…» «Лучшее лекарство, — сказал Каткарт, — от панического страха есть вид человека бесстрашного».

Григорий Орлов с четырьмя гвардейскими полками пробыл в Москве всего 1,5 месяца, что вполне достаточно для завершения войсковой операции. Эпидемия продолжалась до 1772 (1841) года. За время его пребывания в Москве отмечена самая большая смертность «от эпидемии» (возможно – это «зачистка» от населения), созданы так называемые «исторические кладбища» Москвы.

Орлов объявил, что в Москве действительно свирепствует «моровая язва».
Умерших хоронили на особых кладбищах особые служители и арестанты; кроме одежды и содержания, последним давалось обещание прощения. Орлов «определил всех без изъятия хоронить на кладбищах, а чтобы люди не ворчали, пока что, велел заготовить материал для постройки на этих кладбищах церквей».

В разгар эпидемии в Москве была уничтожена почти вся выходящая на Москву-реку южная стена московского Кремля с четырьмя башнями. Официальная история гласит, что упомянутый участок стены тогда разобрали для строительства Большого кремлёвского дворца по проекту Баженова, а потом всё восстановили. Это является подтверждение боевых действий четырёх гвардейских полков Екатерины II, которые раздолбили стену из осадных орудий. Однако, официальная история утверждает, что почти ровно через 40 лет в точности на этот же участок стены покушался Наполеон, по приказу которого в 1812 году стена с перечисленными башнями была взорвана, а потом восстановлена. Вероятно, война 1812 года – это тоже агрессия Романовых-Ольденбургов.

Орлов с победным рапортом вернулся в Петербург, без карантина. Ему предстояло ещё выдержать почти двухмесячный карантин пред въездом в столицу, однако, Екатерина II, собственноручным письмом, разрешила ему и сопровождавшим ехать прямо в Петербург. Результаты полуторамесячной деятельности Г. Орлова в Москве были высоко оценены по канонам военных побед — в его честь выбита медаль с надписью: «За избавление Москвы от Язвы в 1771 г.». В Царском Селе (совр. г. Пушкин) сооружены деревянные триумфальные ворота, впоследствии заменённые мраморными (Орловские или Гатчинские ворота). На них на одной стороне написано «Орловым от беды избавлена Москва», на обратной стороне «Когда в Москве был мор и народное неустройство, генерал-фельдцейхмейстер граф Григорий Орлов по его просьбе получил повеление туда поехать, установил порядок и послушание, сирым и неимущим доставил пропитание и исцеление и свирепство язвы пресёк добрыми своими учреждениями».

Википедия: «Испанский грипп или «испанка» был, вероятней всего, самой массовой пандемией гриппа за всю историю человечества как по числу заразившихся, так и по числу умерших. Эпидемия длилась с января 1918 года по 1920 год; во всём мире испанкой было заражено не менее 550 миллионов человек (около 30 % населения планеты). Число умерших оценивают от 17 млн до 100 млн человек. … первые больные появились в начале 1918 года в США, грипп получил название «испанский». Причиной этого считают … военная цензура … не допускала сообщений о начавшейся в армии и среди населения эпидемии».
Весной 1918 года, началась Первая Мировая война номер два. Первая пандемия испанского гриппа с 1918 по 1919 года убила, по разным подсчётам, от 25 до 50 миллионов человек. На полях сражений тогда погибли 17 миллионов. Вирусная война оказалась намного более жестокой.

Испанские газеты в мае писали, что число заболевших перевалило за восемь миллионов. В Мадриде болел каждый третий житель. В том числе члены правительства и даже король Альфонс XIII.
Было ясно, что болезнь носит сезонный характер и на её развитие оказывает какое-то внешнее влияние. В Германии грипп называли инфлюэнца – с латыни это переводится как «влияние». Смертность от гриппа в благополучные годы была 0,1 процента, а в тяжёлые до 2,5 процента.
А от испанского гриппа – 20 процентов. Учёные предположили, что человечество получило нечто другое, гораздо более страшное.
Первоначально жертвы испанки оценивались в 25 миллионов человек. В начале нынешнего века было проведено исследование. Было названо минимальное число в 50 миллионов жертв. Реальное число жертв могло составлять до ста миллионов человек.
Пандемию 1918-19 годов сравнивают с «чёрной смертью» 1348 года – пандемией чумы, уничтожившей треть населения Европы.
Врачи обратили внимание на избирательность испанки и характер осложнений, которые представляли основную опасность. Обычно грипп поражает, в основном, пожилых людей, а испанка убивала молодых.
Возникло подозрение, что это божья кара или секретное оружие.

В Европе в конце 1918 года число скончавшихся в возрасте от 15 до 40 лет в два-три раза превышало число умерших в возрасте за шестьдесят. Испанка
выбивала тех, кто воевал и призывной возраст.
Основное осложнение при испанке — тяжёлые лёгочные заболевания, в итоге действия болезнетворных бактерий – отказ лёгких и смерть. Окрас кожи умерших (темно-синий) указывал на острое кислородное голодание. Стали распространяться слухи о лёгочной чуме, бактерии которой, распылили немцы. Врачи того времени знали про смертельное действие бактерий, а было о вирусах было мало, что известно. О том, что повреждение клеток вирусами, может перенести инфекцию с клеточного уровня на уровень органов и организма в целом знали ещё меньше.

Версия о происках немецких агентов провалилась. В Германии число жертв испанского гриппа было свыше шестисот тысяч человек. Это было равно числу всех жертв Франции, Великобритании и США. Генерал Эрих Людендорф, руководил с 1916 года всеми операциями немецких войск. Он утверждал, что именно испанка помешала Германии воспользоваться успехами весеннего наступления 1918 года. Если он прав, то становится понятным, как Германия, повергнув Россию, захватив Украину и получив при этом продовольствие, ресурсы для оборонной промышленности, заводы, шахты и людские ресурсы – проиграла войну. Историки говорят, что начались революционные выступления. Если у властей имеется армия и полиция, то все выступления быстро подавляются. А, если ваша армия и полиция лежат на больничных койках – то нужно капитулировать.

Исследования, которые проводятся с 30-х годов, показали, что истинный очаг инфекции находился в Америке, в округе Хаскелл, штат Канзас. В этом месте находился военный лагерь Фестон, в нём проходили подготовку более пятидесяти тысяч американцев, перед отправкой в Европу. С этим местом связаны несколько загадок имеющих большое значение.

Предполагается, что в военный лагерь Фестон грипп пришёл от местного населения. Врач, практиковавший в этом округе сообщил, что несколько его пациентов, с симптомами странного гриппа, были призваны в начале 1918 года в армию и направлены в Фестон. А в марте в лагере болели более тысячи человек, из них 38 умерли.

Особенность гриппа состояла в ускоренном развитии болезни и высокой вероятности летального исхода. К августу в США погибли от гриппа 2800 человек, в сентябре более двенадцати тысяч.

Америка вступила в первую мировую войну в 1917 году. Переброска экспедиционных войск началась в начале 1918 года. Испанка пришла в Европу с американцами. Вирусолог Фрэнк Макфарлейн Бернет высказал мнение, что быстрое распространение «было обусловлено высокой сконцентрированностью и мобильностью войск, участвовавших в боевых действиях». Мировая война породила биологическую войну.

Антанта пострадала значительно меньше германских войск, а должно быть наоборот. Как могло такое получиться? Наиболее вероятно, что произошло распыление веществ, содержащих вирус испанки, над позициями германской армии. Досталось и союзникам, но в меньшей мере.

В 1930 году, американский вирусолог Ричард Шоп из Рокфеллеровского института в Принстоне, выделил вирус из свиного мяса. Имя вируса A/H1N1.
Учёные считают, что жители округа заболели гриппом, наевшись свиного мяса. Болезнь распространилась на армию, а армия перенесла её за океан.

В 2005 году, генетики и вирусологи его реконструировали. Вирус относится к разновидности A/H1N1, поражающему уток, индюков, свиней, человека и некоторых других животных. Вирус, при проникновении в организм, подавляет иммунную систему, в следствие этого возможно проникновение лёгочных бактерий и возможность возникновения лёгочных заболеваний.

Учёные пришли к выводу, что вирусы данного специфического гриппа давно «путешествуют» по животноводческим и птицеводческим фермам США.
Случались периодические вспышки заболевания и у людей. В 20 веке заболевание перекинулось в другие страны. Предполагается из-за повышения присутствия США в мире. Были эпидемии свиного гриппа в 1947, 1951 годах.
В 1977-м вспыхнула эпидемия в России. Тоже самое в 1989 году и в 2009 — 2010 годах. Вирусная война продолжается.

Лирическое отступление. Если на рынке происходит перепроизводство продуктов, их уничтожают. Тогда цены остаются на прежнем уровне или повышаются. Возьмём, например, свинину. Имеются две возможности: первая – уничтожить поголовье у мелких и средних производителей, вторая – у больших компаний. Выбор делают большие компании, угадайте, с первого раза, какой он будет?

Практически, все специалисты, изучающие «испанский грипп», дают такую хронологию событий.
Первая волна эпидемии была с конца зимы до середины лета 1918 года (США перебрасывают войска в Европу).

Вторая волна – с осени 1918-го до начала 1919 года.
Некоторые исследователи упоминают ещё третью волну весной 1919 года, которая, оказалась слабее предыдущих.
В Европе и Америке пришлось вновь вводить строгие санитарные и карантинные правила, которые только и могли помочь в борьбе с распространением подобной болезни, эффективных способов лечения которой медицина никак не могла найти.
На фото «Временный госпиталь в Канзасе» и других, можно увидеть, что люди хорошо выглядят. Возможно, что они уже выздоравливают. Но, можно предположить, что им сделали прививку и они находятся на карантине.
Хроника заражения в России.
Вирус испанки попал в страну через демаркационную линию с австро-германскими войсками на западной временной границе, определённой Брестским миром, в конце августа 1918 г. В начале сентября он был занесён через северные порты Мурманск и Архангельск войсками интервентов. В европейской части страны вспышка испанки датируется сентябрём–ноябрём 1918 г. Явные признаки появления пандемии в Сибири и на Дальнем Востоке – отсутствуют.
По воспоминаниям бывших членов красных партизанских отрядов: «Заболеваемость была поголовная, от неё потери были больше, чем в боях. Из-за эпидемии испанки были остановлены военные действия между сёлами, поддерживающими белых или красных, поскольку противники лежали по домам».

Материалы санитарной статистики г. Томска показывают, что на долю умерших мужчин приходилось свыше 81%, что почти в 4 раза выше показателей смертности среди женщин. Смертность мужчин 18-летнего возраста достигала 34,5% (женщин — 19%), 19-летнего — 75,1% (женщин — 15%). Смертность мужчин возрастной группы 20–24 года составляла 42,8% (женщин — 17%). Таким образом вопрос, о причинах поражения молодых и физически сильных людей, остаётся открытым.

Информация о том, дошла ли в Россию первая волна пандемии – отсутствует. Вторая началась и закончилась синхронно с общемировой. Информация о том, дошла ли в Россию третья волна пандемии – отсутствует. Факт того, что в Европе, в Украине, на Дону вторая волна появилась одновременно, нужно осмыслить с позиций эпидемиологии. «Транспортировка» могла быть быстротечной и массовой только воздушным путём.

Оспа – это смертельно опасное, высокозаразное, инфекционное заболевание. Изобретение прививки от него обычно считают – как благо. Но если ты первым нашёл секрет прививки, то у тебя появляется возможность безопасно и безнаказанно применять оспу для военных целей. У тебя появится бактериологическое оружие массового поражения противника.

Натуральная оспа (чёрная оспа) – высокозаразная вирусная инфекция, которой страдают только люди. Её вызывают два вида вирусов, один вызывает смертность от 20 до 90 %, другой – 1 — 3 %.

Из «Краткого очерка истории Русской медицины (Скороходов Л. Я.).

В 1720-х годах англичане первыми из европейцев получили в Турции секрет прививки от оспы. Они провели эксперименты на людях, а затем стали делать прививки избранным. «… принцесса Уэльская, которой вариоляция уже была знакома, поспешила принять меры к скорейшему привитию оспы двум дочерям. Для безопасного достижения этой цели решено было произвести ряд предварительных опытов (сходных с теми, которые проводили на людях в концлагерях нацисты). Опыты были произведены 20 августа 1721 г. над приговорёнными к смерти шестью преступниками доктором Майтландом в присутствии лейб-медика Сленсера и увенчались полным успехом, т. к. один из этих преступников, посланный в Гертфорд, где свирепствовала в то время оспенная эпидемия, «остался совершенно нетронутым болезнью». Затем оспопрививание сделали пяти сиротам Сен-Джемского прихода, результаты также были положительными. Тогда только приступили к этой операции на членах королевской фамилии.»

Англичане, получив такое преимущество в 18 веке, подсовывали индейцам заражённые оспой вещи и посылая к ним больных оспой. Эпидемии очищали территории эффективнее, чем огнестрельное оружие.

Они применяли оспу, как бактериологическое оружие массового поражения против индейцев Северной Америки. Например, в письме от 29 июня 1763 года генерал Амхерст писал: «Возможно ли распространить эпидемию оспы среди племён восставших индейцев? Мы должны использовать любую хитрость, чтобы ослабить их». 16 июля 1763 года генерал Амхерст писал: «Ты должен сделать все возможное, дабы заразить индейцев с помощью одеял, также как ты должен использовать любой другой метод, ради искоренения этой отвратительной расы».

черепа бизонов — это довесок к оспе

Капитан С. Эквер выполнил приказ генерала. Во время переговоров 24 июня с представителями «Сердце черепахи» и «Мамалти», осаждающих форт делаваров, передал им два одеяла и носовой платок, принадлежавшие заболевшим оспой людям.

В январе 1788 года англичане основали поселение в Австралии из заключённых своих тюрем. В будущем – Сидней. Чтобы избавиться от местного населения, применили бактериологическое оружие. Из Википедии: «Вскоре после 1789 года среди аборигенов, населявших местность, непосредственно прилегающую к Сиднею, разразилась сильнейшая эпидемия оспы, в результате которой тысячи из них погибли.» Возможность завести оспу с переселенцами равна нулю, иначе переселенцы-каторжане умерли бы в пути.