CASTLE.PRI.EE

Евдокия Михайловна сказала практикантке Наташе: «Есть существа, у которых отсутствует желание жить, они стремятся умереть».
Она спросила: «Это как?»
Евдокия Михайловна ответила: «Они должны были умереть, но живут, словно чужую судьбу. Шла я как-то домой и около мусорного ящика увидела крошечного котёнка. У него только глазки открылись, а кто-то его выкинул. Он так плакал. У меня кошка как раз окотилась, я и подумала, что она его выкормит. Но Мурка отвергла его. Мне пришлось кроху носить в нагрудном кармане, кормить из пипетки, еле-еле его вытянула…»

Женщина замолчала, вспоминая те дни, когда вся её жизнь крутилась вокруг крошечного котёнка. Затем продолжила: «Мурик вырос в красавца кота, и ты думаешь, он был мне благодарен за спасённую жизнь? Абсолютно наоборот. Он вырос в кусачего, злого зверя. Когда его пытались погладить, он шипел и царапался.

Ему было около года, когда он заболел. Он отказывался от еды. Когда я попыталась отвезти его к ветеринару, он убежал. Приходил поздно ночью, а утром опять уходил. Я думала, раз бегает, траву пожуёт, да поправится. А он пришёл, когда уже совсем дело плохо было. Я его отвезла к врачу, но было поздно. Как я по нему убивалась, было чувство, словно он часть моей души забрал с собой».

Женщина замолчала и вытерла глаза. Девушка остолбенела. Ей говорили, что Евдокия Михайловна — баба-кремень, вообще без эмоций и нервов. Специалист она отменный, вены, казалось, ей прямо под иглу прыгали. Только глазом моргнёшь, а она уже всё сделала и пошла к следующему больному. Наташе сказали смотреть в оба, учиться, наблюдать и меньше – болтать.

Наташа спросила: «Вы говорили о тех, кто отказываются жить».
Евдокия Михайловна ответила: «Да, тому коту судьба была – сдохнуть в мусорном баке. Но я вмешалась, выходила его, а он на меня злился, что я ему помешала умереть. Он всё равно умер, но куда-то там опоздал почти на год. Так и с людьми. Иногда судьбы путаются, и они живут жизнью другого, а им бы помереть надо».

Наташа удивлённо спросила: «А как они путаются?»
Евдокия Михайловна помолчала чуть-чуть и продолжила: «Тебе нужно в реанимации подежурить. Вот там тела отдельно, а души отдельно. Всё души разное видят, потом, когда возвращаются, такое рассказывают, волосы дыбом. Кое кто из них потом и в сознании могут видеть то, что скрыто от нас. Я ушла оттуда именно из-за этого, с ума можно сойти. Бывало, что пациенты с мёртвыми говорили и смерть мне показывали, и говорили, кто умрёт следующий».

Она поёжилась и замолчала. Наташа решила сменить тему разговора: «Евдокия Михайловна, а как вы вены находите?» Та оживилась: «Это, дорогая моя, практика, знания и чутье. Когда с моё поработаешь, ты тоже их с закрытыми глазами найдёшь». А в голове у неё пронеслась мысль. Если она признается Наташке, что видит всё, что под кожей у человека, маловероятно, что та поверит. Именно поэтому могу попасть иглой в любую, самую тоненькую вену.

Евдокия Михайловна внезапно сказала: «Всё, хватит на сегодня откровений. Нужно чуть-чуть отдохнуть до утра». Утром, как всегда: капельницы, назначения, пересменка. Пациенты любили Евдокию Михайловну. Оно-то конечно лучше, когда тебя и назовут ласково, и пожалеют, и поговорят, от неё трудно было дождаться этого. Зато иголки мгновенно втыкались в ускользающие вены, уколы совершались молниеносно. Евдокия Михайловна летала по отделению как ангел. В её руках всё спорилось.

Все утро Евдокию Михайловну мучала мысль: зачем она так душу перед девчонкой выворачивала. Что это на неё нашло? Наташа разносила таблетки и убирала штативы капельниц. В её голове крутилась мысль, что ей что-то важное приснилось, но она забыла.

В следующую смену Наташа пришла в процедурку к Евдокии Михайловне. Она, плача, проговорила: «Как же его жалко».
Евдокия Михайловна ответила: «Третий инсульт мало кто переживает. А ты если по каждому убиваться будешь, лезь сразу в петлю. Быстрее будет, все равно загнёшься».

Наташа, сквозь слёзы произнесла: «Он так переживал, у него кот и кошка, кот – чёрный, а кошка – белая. Он один, без родственников».
— Раз квартира у него была, родственники мигом объявятся.
— А коты?
— А что коты? Заберёт кто-нибудь.
— А, может быть, вы их возьмёте?
— Ты сдурела, милая? Если мы всех кошек да собак померших в больнице людей себе оставлять будем, приют надо будет строить.
— Вы посмотрите, какие они красивые, он мне фотографию скинул, — Наташа протянула телефон Евдокии Михайловне. Та взяла его и почти сразу выронила. Хорошо, что он упал на кушетку рядом с девушкой.
— Извини, что-то руки задрожали. Покажи ещё раз.
С экрана на неё смотрел её Мурик. Как две капли воды, похожий на спасённого ею кота. Взрослый и красивый. Наташа вспомнила, что приснилось ей ночью и прошептала: «Это ваша душа. Вы сказали, что часть души Мурик унёс с собой. Он вам её возвращает».

Слёзы выступили у Евдокии Михайловны, и она прошептала: «Спасибо Наташа». Вечером она зашла в реанимацию и узнала адрес умершего от третьего инсульта одинокого мужчины.

Максим задумчиво спросил: «Баба Дуня, почему у тебя такое странное имя?»
Та ответила: «Почему это странное? Хорошее русское имя. Давай, голубь, собирайся, мама скоро за тобой приедет» Баба Дуня прищурилась и грозно посмотрела на подопечного. Затем она многозначительно посмотрела на разбросанные игрушки и спросила: «Может быть ты хочешь в углу постоять?»

Максим радостно рассмеялся. Баба Дуня только грозилась. Это его всегда веселило. Она лишь предупреждала. А влетало, наоборот, от улыбчивой и весёлой мамы. Раньше он глупым был и рассказывал, за что его баба Дуня ругала и грозилась в угол поставить. А мама ругалась ещё больше и хлопала легонько по попе. Это было стыдно. Он уже большой, а его вот так, по попе… он даже один раз папе пожаловался. Папа сказал, что я ещё слишком маленький, чтобы самому понять, как поступать. Было ещё обиднее.

Баба Дуня пошла мыть посуду. Мурик и Лёлька побежали за ней. Максим быстро собрал игрушки, чтобы до прихода мамы ещё поговорить с бабой.
— Баб Дунь, а это правда, что ты нам неродная?
— Правда, конечно! У тебя сколько бабушек?
Максим задумался. Баба Дуня — раз, баба Катя — два, баба Ира — три.
— Правильно, две — родные, мамы твоих мамы и папы, а я неродная. Мы с твоей мамой когда-то вместе работали. Сейчас на пенсии, поэтому маме и помогаю, а две другие бабушки ещё работают.
— А почему ты нам помогаешь?
— Потому что мы с твоей мамой — лучшие друзья.
— А почему?
Баба Дуня вздохнула. Мальчишка весь в мать, любопытный и настырный, вопросы может с утра до ночи задавать.
— А потому, — Она вытерла руки, ласково погладила Максима по голове, и сказала: «А потому, что когда-то твоя мама помогла мне найти очень важную вещь. Но это секрет!» Она посмотрела на Максима, уже открывшего рот для очевидного вопроса и приложила палец к губам: «Позже я тебе расскажу».

Евдокия Михайловна посмотрела на Мурика и тихо сказала: «Наташа мне душу нашла. Мою, заплутавшую. Правда, Мурик?» Кот запрыгнул ей на колени и замурчал».
Краткое изложение статьи Оксаны Антюшиной.

Комментарии запрещены.